Luciano del Diablo

Имя и фамилия
Герцог Лукиан дэль Диабло

Возраст
38, по внешности дают не больше 33х

Внешность
Про таких говорят «хорошо сохранился» – выглядел на те же 30 ± пара лет, даже не смотря на феноменальное стрессов в жизни… немаленькую роль сыграл и гладко выбритый подбородок, состояние обилия растительности которого тщательно отслеживалось и пресекалось. Длинные чёрные волосы струились по плечам и резко контрастировали с гладкой, едва затронутой возрастными морщинами, незагорелой кожей. Высокий, стройный, в меру развитая мускулатура. Пронзительный взгляд тёмных глаз, аристократически изысканные черты лица, тонкие, чуть поджатые, губы.
Ко всему прочему тело могло похвастаться обилием шрамов, скрытых под фарсетто с кирасой, на которой искусно выполнен герб дэль Диабло – взвившийся на задних лапах дракон. Его передние конечности были похожи на человеческие, а голову венчали изогнутые рога, что придавало существу сходство с неким демоническим существом. К наплечным щиткам крепилась ткань откинутого на спину плаща, широкие штаны заправлены в высокие кожаные сапоги с металлическими пластинами. В одежде преобладали тёмные цвета – траур по потерям почти десятилетней давности.

Характер
Характер стойкий, нордический, терпеливый. Чрезвычайно умён, изворотлив, осторожен. Артистичен, внешне принимая удобный образ, внутренне сохраняя своё Я. Заметное отличие в гибкости ума и поведении, легко лавируя в обстоятельствах, в нужный момент действуя быстро и обдуманно. Настойчив, рассудителен, невозмутим. В целом, меня весьма сложно вывести из состояния спокойствия, увидеть хоть какие–то проявления излишних эмоций практически невозможно. С презрением отношусь к низшим сословиям, но успешно это скрываю. Жесток, для меня убить человека всё равно, что выпить чашечку чаю, а если кому–то не повезёт перебежать мне дорогу – вряд ли что–то сможет остановить меня от того, чтобы вырезать этого неудачника и всех его прямых родственников.
Любовь – понятие абстрактное для человека, постоянно находящегося в напряжении. Из-за своего статуса, обеспокоенности за свою безопасность и свой облик в глазах окружающих. Но, всё же, тёплые чувства относительно собственных детей найти можно. Сожаление, что не уследил, сводящая с ума ненависть к себе за это.

История
Жизнь аристократа с самого детства размерена и однообразна. Отец слишком поздно задумался о потомстве, сильно занятый политическими интригами, а мать с трудом перенесла роды, в итоге я оказался единственным ребёнком в семье и на него уходили все силы озабоченных будущим родителей. Постоянные уроки, обучение чтению, письму, этикету, политике и прочим подобным вещам, многочисленные тренировки с превосходнейшими воинами, изучение тактики и стратегии. И самое сложное – регулярные приёмы, торжества и балы. Нельзя выразить словами, сколько сил уходило на то, чтобы растягивать губы в тонкой усмешке и отвечать с незаметностью насмешки в голосе на вопросы этих шакалов, глядящих на тебя в ожидании на ошибку, чтобы наброситься и растерзать в тот же миг.
И самый главный минус, перекрывающий прочие плюсы дворянства – брак по договорённости. Графиня Флориана Гросси была старше меня на 4 года, но в то же время являлась единственной подходящей кандидатурой. Сколько бы мне ни было, а невесту выбрали и представили в мои 7 лет, нелюбовь к необходимости политических игр, которые и привели отца к такому решению, возникла уже тогда. Вследствие чего практически всё свободное время проходили на тренировочной площадке с оружием в руках. Наставники с полной серьёзностью подошли к обучению, освещая всевозможные стороны обращения с разнообразными видами колющего и режущего, не обходя стороной и дальнобойные виды.
Из уважения и, вероятно, это называют любовью к родителям, с раннего детства со всей ответственностью взялся за свои знания. Так что к своим 15и,когда и состоялась свадьба, на скорейшем проведении которой агрессивно настаивал чем–то обеспокоенный отец, я был неплохо подкован практически во всех аспектах жизни, и не только светской. Тогда же узнал, что древний орден тамплиеров существует и в наши дни. Мало того, этот политический интриган, бывший для меня родителем, является его членом и мне предстоит последовать по его стопам.
Раздавшиеся крики отвлекли от изучения темноты под веками, герцог сицилийский в моём лице с недовольством поспешил опустить свои ноги на пол, покоящиеся на сидении напротив. Приоткрыв правый глаз, покосился в сторону двери и прищурился от света, резко разрезавшего полумрак зашторенного чрева кареты.
– Господин, разбойники, – кучер едва удерживался от того, чтобы занырнуть внутрь и забиться в самый тёмный угол, с надеждой на благополучный исход. Последний как раз не заставил его ждать, мужчина булькнул что–то и покачнулся – из его груди выглядывало острие клинка. Едва меч выдернули из тела, которое тут же рухнуло на колени, как в глазнице тут же заглянувшего внутрь человека с чавканьем увяз короткий арбалетный болт. Разбойника откинуло на спину, а я одним неуловимым движением вытек следом, оттолкнув со своего пути труп кучера. Обычные люди с большой дороги, позарившиеся на богатое убранство проезжего мимо экипажа. Это легко определилось по тому факту, что если засада готовилась специально для меня – это был бы не десяток жалких оборванцев с непонятным металлоломом, по ошибке названым оружием. Они сразу заметили своего павшего товарища и поспешили окружить меня, а я потянул из ножен свою верную Одио.
Отец гордился ещё при жизни – его наследник и будущий тамплиер успешно превзошёл его уже в юном возрасте. И моё нежелание заниматься всем этим не играло никакой роли, поскольку моя судьба фактически была определена ещё с рождения. Что бы там не придумывали люди, но принадлежность к знати имела другую сторону монеты, а это значило огромный довесок довольно неприятных вещей. Подавляющее большинство населения просто паразитировало на этом, и тамплиеры стремились исправить эту оплошность человечества. Уже ради этого я готов был вести двойную жизнь. Почти добровольно отдать себя во власть вечных интриг, порой приводящих к единственному возможному варианту. Уже через месяц после свадьбы мои руки оказались залиты кровью, а на 2м десятке прожитых лет, после посвящения в тамплиеры, отец не делал никаких действий, не посоветовавшись со мной. Иногда было чертовски приятно смотреть на его пресмыкания и даже знание, что этот человек никогда не упустит шанс возвыситься даже за счёт своего сына, не портило настроения.
Я легко поднырнул под неуклюжий выпад нападающего, обеспечил его близкое знакомство с собственным мечом и огляделся. Дилетанты, это даже боем назвать нельзя, перерезал как цыплят. Вытерев меч об одежду ближайшего тела из этих sciocchi, вернул Одио в ножны. Не глядя в сторону деревьев, плотно прижимающихся к лесной дороге, на которой нас и решили прощупать, произнёс:
– Выходите. Кто–то из вас умеет управлять экипажем? – покосился на двух молодых пацанов, с робостью выглянувших и выбравшихся из–за кустов. Мне не было принципиально важно прибыть на место на карете, однако же если эти ребятки не умеют даже такой простой вещи – придётся взять одну из лошадей… не становиться же герцогом–возницей?
– Меня отец обучал, – неуверенно произнёс один из парней, и, словно вспомним что–то, вскинул голову. – Отец!
Он бросился к карете и, обогнув её, застыл перед телом кучера… на мгновение, после чего рухнул на колени и с рыданием закрыл лицо руками.
– Успокой его, – чуть поморщившись, приказал второму пареньку. В моей жизни всегда не хватало родительской заботы и любви, эти два эгоиста растили не сына, хоть и пытались разыграть комедию с семейной жизнью. Нас беспокоит то, как мы выглядим в обществе, мы ставим долг выше семьи. И даже мои попытки отсрочить знакомство своих детей с этой стороной медали с треском постигла неудача. Недосмотрел, не заметил.

Сицилия, 1497 год
– Дон Лукиан! – в комнату влетел Леонцио Фабиани, единственный, кому разрешалось прерывать меня во время любых дел. Примерно как сейчас, я оторвался от просматривания бумаг, отложил их в сторону. Откинувшись на спинку кресла, вопросительно приподнял бровь – раз уж он рискнул на вторжение в такое время, значит действительно что–то важное.
– Успокойся и сядь, – приказал, хотя тон был подобран более дружеский, чем с обычными слугами. Он кивнул и опустился в кресло напротив.
– Вероятно, вы будете недовольны, – переведя дух, начал он спокойным голосом, совсем непохожим на тот истерический вопль, с которым он вломился. – Один из ваших слуг случайно подслушал весьма любопытный разговор донны Флорианы с её матерью и передал мне. Зная вашу нелюбовь к непроверенным слухам, я позволил себе провести небольшое расследование и вот что обнаружил.
Он пересказал всё, что узнал, и даже протянул сделанные записи. Взяв пергамент, исписанный неровным почерком Леонцио, пробежался взглядом по строчкам, пока он заканчивал свой рассказ. Он даже не поленился проникнуть в палаццо Гросси, а я–то думал, куда парень мог без предупреждения поехать. Я поднялся и отошёл к окну.
– Подведём итоги. Моя жена решила поискать острых впечатлений на свою очаровательную попку и стала куртизанкой, – голос звучал ровно и спокойно, но я был в ярости и Леонцио это прекрасно понимал. Даже не потому, что она была, а потому, что она решила скрыть это от меня. Сама Флориана была очень недовольна моими тайными отлучками на собрания тамплиеров, обвиняя во всех смертных грехах, даже подозревала любовницу и требовала быть честным с ней. Но я никогда не лгал, просто не говорил, куда ходил, она же утверждала, что всю жизнь до свадьбы провела в палаццо Гросси, лишь изредка выезжая на приёмы.
– Не подумай ничего, Леонцио, к куртизанкам я отношусь нормально, – начал, возвращаясь в кресло, по пути захватив бокал с вином. Начал не случайно, он был сыном одной из них. Девушка не пережила родов, но тут очень удачно подвернулся мой отец, решивший, что воспитанный с самого детства слуга будет отличаться исключительной верностью. И не прогадал, к его сожалению. Леонцио был превосходным, верным и весьма разумным парнем, при чём настолько, что у меня иногда возникали подозрения, а не отец ли его сделал?
В моих глазах мелькнула дьявольская искра, губы изогнулись в нехорошей ухмылке.
– Мы не станем спешить. Через месяц ты наймёшь мерценари, постарайся скрыть свою личность, чтобы никто не провёл параллели с нами. Столько, сколько сам посчитаешь нужным. В палаццо Гросси никто из обитателей не должен остаться в живых – если возможно, найди все планы здания и перекрой все тайные выходы. После чего сжечь дотла.
Прервался, сделал небольшой глоток вина, смакуя восхитительный вкус двадцатилетней выдержки, чуть прищурился и закончил:
– А через год мы попрощаемся с моей женой, отцом и всеми, кому нежелательно знать о том, что я – тамплиер.

Нам предстояла очень кропотливая работа, но мы справились. Подозрений в причастности к самому кровавому массовому убийству в палаццо Гросси не было, обвинили во всём Саванароллу. Этот мятежник подвернулся весьма кстати со своей жалкой попыткой подмять под себя Флоренцию, хотя от неё до Сицилии совсем не близко. Спустя полгода, после бегства Алессии, раскрылось отношение Флорианы к старшей дочери, и я в очередной раз проклял эту женщину, с трудом удержавшись от того, чтобы пойти на поводу эмоций и ускорить вынесение её приговора. Как же мне хотелось перед смертью посмотреть в её глаза и сказать что–то пафосное в стиле «Тебе стоило ненавидеть меня, а не наших детей», но я не стал размениваться на такие глупости. Так что примерно через год, после смерти родителей, Флориана последовала за ними, вместе с моим отцом и всеми слугами, оставшимися в кастелло дэль Диабло. Я как всегда отправился на осмотр земель с привычным окружением – дочерью и своими самыми верными, проверенными слугами, которые не стали бы наговаривать на своего господина даже под самыми страшными пытками. Большая часть из них спасли свои жизни именно за счёт того, что стали мне служить, так что это был вопрос из высших материй жизни и смерти. Леонцио остался в кастелло следить за тем, чтобы всё прошло как планировалось – любая осечка могла вызвать непоправимые последствия.
Спустя неделю после нашего отъезда Леонцио приступил к исполнению обязанностей, и только вернувшись с осмотра, открылось, что весь кастелло дэль Диабло превратился в одно кладбище. Подозрения чумы быстро развеялись, когда обнаружили яд во всех съедобных продуктах, что находились в кастелло. Обвинять новоиспеченного герцога никто не стал, и не только потому, что моё горе было настолько велико. Откровенное нежелание наследовать титул отца, о котором знали очень многие, победил долг перед народом, о чём я и сообщил во время казни поставщиков продуктов. Это, кстати, было идеей гонфалоньера, а не моя. После этого пошёл слух, что на самом деле всё дело в проклятии Гросси и люди даже радовались, что беда миновала меня стороной. Другой слух обвинял во всём моего первого помощника – он единственный оказался не отравлен, его тело нашли в луже крови во дворе, словно он упал с башни. Лицо было сильно обезображено падением с высоты, опознать удалось только по кулону матери, который Леонцио Фабиани всегда носил с собой. Я же, с печалью сказал своим людям, что не желаю жить в родовом кастелло, каждый сантиметр которого напоминает мне о случившемся горе, и уехал в небольшой городок недалеко от Рима.
За спиной послышались быстрые шаги, переходящие в бег. Отшатнулся и перехватил тонкую руку, послышался тихий хруст, округу огласил вопль. Из ослабевших пальцев выпал кинжал. Я посмотрел прямо в глаза безрассудно набросившегося парня.
– Только не говори, что ты с ними заодно, – его глаза смотрели на меня с яростной ненавистью, по щекам текли слёзы от боли. – Когда я отправлял тебя успокоить твоего друга – я не имел ввиду бросаться на человека, только что убившего девять взрослых вооружённых мужчин. Или ты думаешь, у меня рука на юнца не поднимется?
– Господин, пожалуйста, не убивайте его, – второй парень бросился ко мне и схватил за край фарсетто, выглядывающий из–под кирасы. – Рафаэль, зачем?
– Он тебя оскорбил, – всхлипывая, прошипел в ответ неудавшийся убийца. Я отпустил его пострадавшую руку, которую он тут же принял баюкать – слишком сильно сжал, вероятно, трещина, повернулся в сторону кареты и кинул через плечо:
- Не знаю как вы, но в мои планы не входило ночевать под открытым небом. Если вы не соберётесь, через полчаса я поеду сам.
- А как же мой отец? – хмуро переспросили у моей спины.
- Когда доберёмся до города – прикажу забрать его тело и доставить к твоей семье, - сделал ещё пару шагов, остановился. – Мне жаль…
Не оглядываясь, дошёл до кареты и забрался внутрь. Сквозь едва заметную щель в шторах проследил, как юноши, о чём-то договорившись, побрели в мою сторону. Перед тем, как забраться на козлы, парень опустился на колени и, поцеловав лоб покойного отца, закрыл ему глаза.

Марино, 1498
Стремительным шагом вошёл в распахнутые передо мной двери палаццо дэль Диабло. Его строительством был занят ещё прадед, который так же являлся тамплиером, так что не стоило удивляться обилию тайных переходов, делавших палаццо похожим на сыр. Слуги тут же разошлись приводить всё в порядок, Леона с ангельским выражением на лице упорхнула куда-то в сад – единственное действительно ухоженное место, поскольку садовник с упорной привычкой не желал покидать поместье. За моей дочерью устремилась девушка, приставленная к ней во избежание повторения ситуации с Алессией. Я же направился в кабинет на четвёртом этаже.
Где-то раз в год сюда наведывались, чтобы хотя бы создавать видимость приличного жилого здания, то есть занимались уборкой – по моему указанию, поскольку в моих планах был пунктик перебраться поближе к центру событий. Весьма подходящий момент – Флориана уже не сможет утомлять своими истериками, отец, о связи с тамплиерами которого не знали только новички-ассасины, мёртв, я же на собраниях почти не светил своим лицом, а если меня начнут прощупывать, то не найдут ничего. Зайдя в кабинет, запер дверь и после нехитрых манипуляций с объектами обстановки картина, занимающая половину левой стены, почти бесшумно открыла дохнувший свежим воздухом проход.
Я ступил в узкий карман, заставленный всевозможными картинами мелких художников, аккуратно пробрался к дальней стене, открыл очередную тайную дверь и передо мной открылся уходящий во тьму коридор. Мой прадед был тем ещё параноиком – весь город опутывала сеть катакомб, незнающий человек имеет ничтожно малый шанс найти вход, даже случайно. Во-первых, все проходы делались с упором на разнообразие открывающих механизмов, найти в одном и том же месте одну из кнопок, даже на одной двери весьма проблематично. Во-вторых, двойные комнаты – вряд ли кто-то, нашарив тайный вход, догадается о наличии второго, впрочем, инцидентов подобного не случалось. И, наконец, вмешивался тот факт, что большинство нужных переходов находились в разнообразных местах с виду без каких либо ответвлений коридоров. Потеряться под Марино было очень просто.
- Ваша Светлость! – раздался возглас, едва стоило мне, после пяти минут хода, переступить порог только что открытого прохода в прилично обставленные комнаты на уровне мелкого бюрократа.
- Не дело это мёртвым падать на колени перед живыми, - с усмешкой вернул дверь на место и опустился в кресло.
Леонцио улыбнулся и поднялся на ноги:
- Позвольте напомнить, дон Лукиан, когда вы принимали мою клятву, в ней прозвучали слова «Я буду служить вам даже после смерти».
- Что же ты хочешь? – я чуть приподнял бровь. Мы договаривались, что он волен будет идти на все четыре стороны, но Леонцио вернулся. Вероятно, отца можно поздравить посмертно – слуга был намного верней, чем он думал. Тем временем Леонцио, собравшись с духом, выпалил свою задумку. Что ж, в гениальности ему не занимать. Как и наглости, о чём ему тут же и сказал. Он ухмыльнулся и я чуть забеспокоился, поскольку меня назвать хорошим учителем довольно затруднительно.
- Что ж, поздравляю с новым назначением, Контрано Сперанцо.

Я вернул ноги на свободное сиденье. Да, именно то, чего нам так не хватает – обычная любовь. Но нужна ли она так сильно, как они пытаются представить? И ещё важнее, существует ли на самом деле или такие заблуждения существуют лишь для низших слоёв, которым не надо каждую минуту думать о том, как поступить, о последующей реакции окружающих… и о далеко идущих планах, которым не всегда суждено оказаться приведенными в действие.
Моя сердечная мышца попыталась как-то среагировать, но её поползновения грубо пресеклись. Как всегда, я весьма некстати вспомнил о своих дочках. Алессия так и не смогли найти, после стольких лет я уже не ожидал увидеть её в живых. По правде говоря, это наивное ожидание окончательно скрылось где-то к началу нового века, когда новость о широкомасштабном отравлении в нашем родовом замке доигрывала последние аккорды во всех углах Италии. Я тогда лишь мог надеяться, что услышав про смерть своей матери, Алессия вернёться, но этого не произошло.
Леона же едва не пала жертвой убийцы и мне пришлось наперекор её воле спрятать там, куда не каждый ненормальный рискнёт сунуть свой нос – в школе каких-то боевых искусств. Спустя полтора года расследований мы вышли на его след, но в моей помощи он уже не нуждался. Изрядно истерзанное тело убийцы нашли на камнях под обрывом, на вершине которого находился маяк. Когда же я предложил Леоне вернуться – она отказалась, сославшись на решение доучиться до конца.
Карета настолько мягко притормозила, что в мою голову закрались разумные подозрения – парнишка ли это? В любом случае, тут пропадает огромный талант. Сам же поспешил принять пристойный вид, хоть и путешествовал инкогнито, ведь не каждый же знает в лицо герцога сицилийского. Стоило мне показаться из кареты, как у ворот наметилось оживление и от серой толпы отделилось три человека в неприметных плащах.
- Ваша Светлость, мы уже начали беспокоиться. Ожидали вас раньше, - с беспокойством произнёс один из моей личной свиты, после того, как они подошли и слегка поклонились в мою сторону. Этикет трещал по швам, но держался. Я кивнул им, ощущая беспокойные взгляды своих верных подчиненных, коснулся кольца-печатки на правой руке:
- Небольшие проблемы. Расплатитесь и пошли.
И, не дожидаясь ответа, направился к воротам. Перекинувшись парой знаков, двое сразу последовали за мной, третий догнал через минуту. Естественно, они были недовольны моими действиями и вообще предпочли бы посадить хотя бы в седло лошади, но я настоял на пешей прогулке на своих двоих. По крайней мере, в одну сторону. Они сразу ухватились за оговорку, так что четвёртый из них наверняка стережёт лошадей где-то неподалёку.

Способности
Полный набор аристократа, которого обучали с детства: чтение, письмо, этикет, политика, экономика, даже психология – продолжать можно долго. Не обошло стороной и музыкальное образование, старательно учили игре на фортепиано, танцам и прочим жизненно необходимым умениям, даже готовке. Помимо родного итальянского языка отличное знание испанского, французкого и английского.
Превосходное владение многими видами оружия, но предпочтение отдаётся полуторным мечам, кинжалам, иногда арбалетам. Новое оружие, основанное на порохе, не вызывает доверия, но при необходимости так же может быть использовано.
Завышенный болевой порог (для тех, кто не в курсе – бóльшая переносимость боли).

Оружие
Полуторный меч Odio, в оплетенных замысловатыми узорами ножнах на поясе, которые чуть отклонены назад для удобности. Не очень широкое обоюдоострое лезвие длинной 90 см, рукоять составляет 20 см, противовес расширенный, конического вида. Крестовидная гарда оплетена тонкой, искусно выполненной лозой. Сам меч с секретом – в рукояти расположено устройство, отключающееся едва заметной кнопкой, о расположении которой знает только владелец. Если же незнающий человек схватиться за оружие, в его ладони с десятисекундной задержкой вонзятся тонкие иглы с ядом, вызывающим паралич.
Обычная чинкуэда, отличающаяся только изящной гравировкой, в горизонтальных ножнах на спине.
Прекрасно сбалансированный стилет с узкой гардой, имеющий возможность быть использованным как метательное оружие, за голенищем левого сапога.

Личные вещи
Помимо одежды и оружия, правую руку венчает массивное кольцо-печатка с гербом. На шее кулон с великолепно исполненными портретами дочерей. Несколько собственных мешочков с флоринами, но в большинстве случаев расплачивается кто-то из свиты. В одном из подсумков хранятся бутыльки из толстого стекла с ядом двух видов, один паралитический, второй – смертельный. Противоядие тоже имеется, тщательно спрятано в кулоне, который носится якобы из-за сентиментального отношения к своему прошлому.

Контактная информация
589-010-200, бываю редко. Кто надо уже знают, кому понадоблюсь - пишите в ЛС, сам найду.

Кратко о главном

Лукиан дэль Диабло – эпически богатый герцог. Нет, грабануть его заброшенный замок не удастся, поскольку не такой уж он и заброшенный – там обосновался основной гарнизон Сицилии. Несколько раз в год герцог наведывается туда и прогуливается по своим землям. Этими действиями он заслужил уважение народа и подбить их на предательство, шпионство и прочее будет весьма затруднительно.

О тамплиерах
Да, герцог наш не так уж прост, как кажется на самом деле… если забыть про все его убийства и прочее. О том, что он тамплиер, знает только новый глава ордена. Сам же Лукиан дэль Диабло рисуется на собраниях чуть более чем никогда – за него при «дворе» постоянно находиться Контрано Сперанцо (кто не понял – бывший Леонцио Фабиани… да-да, именно так), который даже входит в приближенные к непосредственному начальству лица.

Катакомбы под Марино
Кто влезет – убью и чхал я на ваши правила. НЕ КОЛЫШЕТ. Должны же быть у меня маленькие секретики, ну и что, что они размером с полгорода, ещё и до Рима достают. Тайну этих ходов знают, в данный момент, только два человека, случайно попасть практически невозможно, строителей уже нет в живых, а бумажки-свидетельства и всё такое находятся непосредственно в самих катакомбах. Да.

Ах да, думаю, не стоит говорить что-то высокопарное в стиле «Только попробуйте использовать тупые игровые законы ИИ на нашу жизнь»? Вы же понимаете, что один человек с десятком хорошо обученных солдат (не разбойников, с которыми повстречался ваш непокорный неслуга) может справиться, но при этом пострадает не меньше. Они не будут стоять куковать в сторонке в ожидании, пока разберутся с одним из них. Это просто крик души, услышьте хоть его, м?

И вот ещё что – поскольку герцог у нас является представителем классической знати, то контроль эмоций у него не как у обычных дилетантов, никаких нежелательных эмоций на лице не возникнет.

Контрано Сперанцо (в прошлом Леонцио Фабиани)
Рост: 172
Вес: 74
Возраст: 31
Глаза: Голубые
Волосы: Шатен
Принадлежность: Действующий заместитель главы ордена Тамплиеров
Характер: Сангвиник. Весьма беспокойный, активный, но тем не менее хороший актёр. Постоянная улыбка, добрая, отеческая, совсем не вяжущаяся с положением в обществе и количеством крови на руках, объём которой рос с каждым днём, проведенным в ордене. Понятлив, умён. За словом в карман не лезет. Отличается быстротой реакции и необычным отношением к жизни.
История: Родился в 1476м году на окраине бедняцкого района портового города Сиракузы. Мать не перенесла родов и умерла, успев только дать ребёнку имя и свой кулон. По непонятным причинам взят тогда действующим герцогом сицилийским и отдан гувернантке на попечение.
В 7 лет отдан во власть Лукиана дэль Диабло, который с серьёзностью подошёл к обработке Леонцио – сделал из него верного слугу, умного и образованного, умеющего подхватывать мысль господина на лету. Обучил азам управления, этикета и воинскому искусству. В 10 лет Леонцио принёс Лукиану клятву верности. Тогда он уже перестал считаться слугой, скорее верным помощником и заместителем. Утвердившись в отношении к своему слуге, Лукиан нашёл сторонника своих идей. Рассказывая свои планы, он принимал во внимание всю критику.
К тому времени Леонцио завоевал симпатию среди остальных слуг, являлся не менее почитаемым, чем молодой господин, который внимательно, с пониманием относился к своим подчиненным, в отличие от своего отца. Уже то, что Лукиан регулярно выбирался на объезд и проверку отцовских владений, заставило народ пересмотреть свои взгляды к правящей семье – несколько тёмных махинаций и вот уже люди перестали с настороженностью ожидать его прибытия, а радовались, что существенно повысило их лояльность, повышение уровня жизни, дохода, и практически не затронуло аристократов. Всё это вызвало симпатию вассалов к младшему дэль Диабло.
Когда Леонцио было 21, одна из служанок, из добрых побуждений и хорошего отношения к господину, рассказала услышанные от Флорианы дэль Диабло пугающие слова. Проверка, из-за которой ему даже пришлось проникнуть в палаццо Гросси и подкупить слуг, не отличавшихся верностью, доказала правдивость слов, и он поспешил ошарашить новостью господина. Реакция превзошла все ожидания – Лукиан решил немедленно действовать.
Через три недели после разговора Леонцио добрался до Монтериджонни – это было рискованно, но наём подчиненных ассасинам мерценари гарантировало исполнение задания. Вряд ли они решили бы, что тамплиеры рискнут сунуть сюда нос и воспользоваться их услугами, тем более помощник младшего дэль Диабло не числился среди них официально. Они не задавали вопросов, чем же провинились Гросси, сочтя объяснение «месть» приемлемым, перекрыли все выходы из палаццо, вырезали всех, после чего подожгли здание. Ещё недели две ушло на поиски возможных родственников. В конце-концов Леонцио оказался доволен, безропотно отдал ту сумму, что потребовали мерценари. Естественно, он учёл просьбу господина и постарался со всей тщательностью скрыть свою личность.
Следующим этапом была зачистка единственного оставшегося отпрыска Гросси – Флорианы. Действие было намечено через год после зачистки поместья, во время очередного осмотра владений в исполнении Лукиана. Все нужные и верные слуги всегда ездили вместе с младшим дэль Диабло, остальные же таили в себе опасность – чрезмерная активность ассасинов беспокоила, а отец почти не скрывал свою принадлежность к тамплиерам перед таким количеством людей. Леонцио озаботился тем, чтобы всё съестное в замке было отравлено, даже вода. Яд был замедленно действия – никто не заметил, поскольку действие пришлось на тёмное время суток. Убедившись, что все, кто был в замке, мертвы, слуга надел кулон своей матери на шею заранее подготовленного человека, по несчастливой случайности оказавшегося очень похожим на Леонцио, и скинул несчастного с башни.
Посмотрев речь, которую толкнул перед народом новоиспеченный герцог Лукиан, поскольку и отец и его жена оказались в замке, Леонцио поспешно скрылся в сторону Марино. Через несколько недель туда же приехал его господин и, дав ему новое имя Контрано Сперанцо, отправил вместо себя в орден. О замене знали только Родриго и Чезаре Борджиа. Редкие встречи с Лукианом, с целью передачи некоторых указаний от действующего главы ордена.
После смерти действующего главы ордена тамплиеров, которым являлся Чезаре Борджия, место занял Контрано Сперанцо, как заместитель настоящего назначенного главы в лице Лукиана дэль Диабло.