Селеста де Морфейль

Имя и фамилия:
Селеста де Морфейль | Celeste de Morfeille.
Можно не смотреть суровым взглядом из подлобья, фамилия действительно имеет французкие корни. Другое дело, что девушка мало вникала, кто и в каком веке приехал из Франции в Италию, и по этому не может похвастаться знаниями о своей родословной – всё ограничивается лишь кротким воспоминанием о дальних родственниках, мирно существующих при французском королевском дворе.
Возможно, все дело в тех самых французских корнях, но Селеста едва ли не с самого раннего детства выбрала себе второе имя – Франц. Сухое. Короткое. Мужское. Пожалуй, сложно догадаться, что его носит наследница аристократической семьи.

Возраст:
Девятнадцать лет, выглядит ровно настолько... насколько и должна выглядеть среднестатическая молодая девушка благородного происхождения в XVI веке.

Внешность:
Селеста де Морфейль, ускользающая, как дымка, и эфемерная, как туман. Вот она, перед вами. И не говорите потом, что вас не предупреждали, d'accord?
При встрече взгляд в первую очередь цепляется за глаза девушки – темно-бирюзовые и слегка прищуренные – потом лениво скользит по бархатной светлой коже и крупным локонам цвета горького шоколада. Тем же, кто любит оценивать и смаковать фигуры проходящих мимо девушек, чертовски не повезло: Франц, хотя и обладает довольно пышными формами, по своим причинам часто затягивает грудь и носит тугие корсеты, так что... Нет, конечно, даже в таком виде с юношей Морфейль сравнить невозможно, но и догадаться о первоначальных объемах тоже довольно проблематично. Если же не учитывать бюст, то девушка обладает крайне субтильным телосложением, это даже фигурой назвать сложно. Хрупкая миниатюрная фигурка, и то с натяжкой.
Единственное, чем гордится де Морфейль, не считая глаз цвета ляпис-лазури, это темные слегка вьющиеся волосы длиной для талии. Пожалуй, здесь сыграла свою роль итальянская наследственность, так что у Франц довольно густые локоны, которые к тому же, благодаря педантизму девушки в некоторых вещах, являют собой пример яркого внешнего лоска.
У Селесты классическое лицо овальной формы с аристократически-тонкими чертами, которые порой могут показаться несколько резкими. На нём выделяются разве что глаза, обрамленные угольно-черными ресницами, да и изящные нити бровей. Все остальное – и бледные слегка припухлые губы, и аккуратный чуть вздернутый носик, и высокие скулы мало привлекают внимание, repetons encore un fois, qui est attire par la beaute de les yeux. Есть еще один нюанс – губы Франц практически постоянно искривленны в едва заметной усмешке, и мало что может это изменить.
К тому же, через некоторое время начинает казаться, что у девушки не лицо, а каменная маска из мрамора. Да, в чем-то привлекательная, красивая, но... Не живая. Не говоря уже о том, что Селеста – прекрасная актриса, её лицо не выражает совершенно никаких эмоции. Та же усмешка, чуть приподнятые уголки губ, насмешливо-прищуренные глаза, благосклонный кивок головы – пожалуй, это все выражения эмоций, которые можно ожидать от Морфейль. Конечно, не стоит считать её подобием античной статуей, девушка привыкла сдерживать эмоции для круга друзей или же того сладкого момента, когда она остается в одиночестве. В добавок ко всему, лицо Франц можно было бы назвать дерзким или же сладким, если бы не вечное выражение вселенской печали и усталости.
Как ни странно, аристократическое воспитание невозможно выбросить его из головы, словно ничего и не было. Отсюда и привычки – идеально прямая осанка, сдержаные, но в то же время плавные и чертовски изящные жесты, почти кошачья грация. Честно говоря, Морфейль не будет выглядеть простолюдинкой, даже если её одеть в грубые лохмотья и выпустить на паперть с протянутой рукой. Что же касается одежды, то здесь Селеста практически однозначна. Девушка отдает предпочтение мужским костюмам и корсетам, облачаясь в женские платья лишь в исключительных случаях. Правда, опять же, есть еще одна исключительная особенность: хотя де Морфейль обычно выбирает простой покрой, на тканях она не экономила иногда. Не желаете ли шелка из Китая? О том, сколько стоит достать его из фактически закрытой страны, перед сном лучше не задумываться.

Характер:
Si etre sincere, молодая де Морфейль производит не самое лучшее впечатление. Саркастическа усмешка на бледных губах и выражение вечной скуки в глазах неизвестно почему в сочетании с безупречной осанкой создают образ высокомерной и холодной особы. Не то чтобы это было не так.
Франц действительно довольно неоднозначна. Она чертовски хладнокровна и, хотя с легкостью может прикинуться горячей сицилийской девушкой, сохраняет спокойствие практически в любой ситуации. Сдавленное ругательство, сказанное полушепотом – вот, пожалуй, и всё, что от неё можно добиться, если случится нечто непредвиденное. Бесполезно скрывать, что Селеста крайне расчетлива, она моментально может найти выход из любого положения. С другой стороны, ей не присуща какая-либо меркантильность или корысть, что определенно не может не радовать. В добавок ко всему, девушка не переносит ложь или предательство и испытывает отвращение к подобным людям. В то же время она сама старается не лгать, что, в принципе, у неё получается за исключением нескольких случаев, все же работа требует своего.
Внешне девушка выглядит как избалованная жизнью леди. Высокомерная. Честолюбивая. Лицемерная. Эгоцентричная. Кто что еще вспомнит? Честно говоря, все это так же близко к истине, как и древнегреческое представление о том, что земля – плоская. Впрочем, Франц никого не собирается разуверять, пользуясь сложившимся мнением о ней и отгораживаясь от проблем. Как ни странно, де Морфейль не чужды такие человеческие чувства, как жалость или доброта, но она привыкла скрывать их, точно так же, как сдерживает свои эмоции. Девушка вполне закономерно считает их проявлением слабости, так что если она и помогает кому-либо, то прячет это за маской показной грубости или безразличия.
Возможно, во всем виновато не самое радужное детство, но Франц привыкла никому не доверять и, более того, никого не подпускать к себе. Как результат, девушка молчалива и немногословна, не говоря уже о практически волчьей скрытности, что не мешает ей в каждую фразу добавлять щепотку яда и сарказма. К неудовольствию Селесты, она неизвестно почему производит впечатление прекрасной слушательницы, внимательно следящей за нитью разговора. C'est parfait, n'est pas? Счастье девушки просто невозможно описать, особенно когда она по тем или иным причинам не может избавиться от благодарного рассказчика.
Есть еще несколько характерных черт – во-первых, Франц ненавидит вид крови. Нет, не боится её, а именно ненавидит, как ненавидит насекомых или же змей. Но, что главное, Селеста чертовски проницательна и, может быть, даже мнительна. Был период, когда девушка недвусмысленно пытались использовать как разменную монету, и с тех пор у девушки осталось паническое чувство, что её используют. Малейший намек, пусть даже иллюзорный, и девушка без сожалений разоврет с кем-либо отношения навсегда. Говоря о привычках, невозможно не отметить страсть Селесты то и дело вставлять в свою речь французские слова, причем она делает это неосознанно. О том, что девушка говорит с легким французским акцентом, упоминать уже необязательно.
Кстати стоит отметить и манеру немного расстягивать слова, накручивать тонкую прядь волос на палец, раз уж разговор зашел о привычках.
В какой-то степени можно сказать, что она обладает волевым характером. Морфейль решительна и амбициозна, этого у неё не отнять. Она ценит свободу и независимость, так что легко представить, с какими протестами девушка принимает помощь. Другое дело, что ей свойственны и некоторые слабости, которая она по вполне понятным причинам старается скрывать. Интересно, кто-нибудь смог бы догадаться, что неприступная с виду Франц сентиментальна и, о святой Патриций, несколько романтична? В любом случае, о количестве бессильных слез, выплаканных по ночам, знает только подушка.

История:
- Мой мир? - невысокая девочка мрачно усмехнулась, бледной рукой поправив упавшую на лицо прядь черных волос. Опустила глаза, спрятав их за слегка подрагивающими пушистыми ресницами, поправила ажурное платье из светлой воздушной ткани. Приоткрыла бледно-розовый рот, чтобы ответить на незаданный вопрос, как где-то за пышной баллюстрадой раздался высокий женский крик. Девочка печально вздохнула, казалось, сжавшись и став еще меньше, и спокойно произнесла: - Добро пожаловать в кошмар.

Добро пожаловать в кошмар, с этими словами, произнесенными с едва заметной улыбкой, маленькая Диана де Морфейль начинала свою игру в фарфоровые куклы.
Добро пожаловать в кошмар, с этими словами, произнесенными злорадно, старшая сестра Селена рассказывала ей, что её скоро выдадут замуж за итальянца.
Добро пожаловать в кошмар, с этими словами, произнесенными тихим шепотом, Элизбет де Морфейль провозжала свою вторую дочь в Италию, где ей скоро предстояла свадьба.
Добро пожаловать в кошмар, с этими словами, произнесенными мысленно, её встретил улыбающийся жених перед алтарем.

Добро пожаловать в кошмар.

Поздней ночью двадцатого мая 1488 года от рождества Христова в палаццо раздался высокий детский крик, ознаменовавший рождение в роду де Морфейль первого ребенка. Малышку, а на свет появилась именно девочка, назвали Селестой и, даже не дав на руки изнеможденной матери, отнесли в её будущую комнату. Двадцатого мая сеньор Винсент де Морфейль впервые ударил по лицу свою собственную жену.
Многие скажут, что все маленькие дети похожи на ангелочков. Многие ответят, что все маленькие дети одинаковые. Многие поклянутся, что новорожденная Селеста – самый прелестный ребенок, которого они видели в жизни. Многие, но не все. Сеньора Винсента де Морфейль, ожидавшего появления наследника, не радовало ничто.
Ребенок рос крайне болезненным, и в палаццо с первых же дней начали стекаться деятели медицины всех мостей. Сколько золотых флоринов утекло в карманы предпреимчивых врачей невозможно сосчитать, но девочке легче не становилось. За короткий период времени от рождения до двух лет Селеста успела переболеть множеством болезней, и создавалось такое ощущение, что если бы не положение её отца, то имя несчастной закрепилось в научных книгах как уникальный случай. Впрочем, этим всё не ограничивалось – за спиной членов семьи и слуг лекари переговаривались между собой и предполагали, какую же болезнь юная де Морфейль подхватит на следующий день. Находились и такие, которые открыто советовали Винсенту избавиться от ребенка, пока прокаженная не принесла в дом Черную Смерть.
Как ни странно, к четырем годам Селеста совершенно перестала болеть, на память о прежнем периоде осталась лишь бледная кожа. Некоторым это дало повод рассуждать о том, что род де Морфейль был сглажен, но все пересуды замолкали, стоило Винсенту или Диане появится в комнате. К слову сказать, прежде славящаяся любовью к изысканным приемам и званным вечерам Диана после рождения дочери перестала покидать палаццо, ссылаясь на головную боль или другой недуг. Девочка жалела маму, но сделать ничего не могла и только бессильно наблюдала, как по бархатным щекам женщины каждый вечер текут прозрачные слезы. И молча клялась себе, из последних сил сдерживая истерику, что когда-нибудь узнает имя виновника этого и расправится с ним, чего бы ей это не стоило.
С отцом же отношений не было никаких. Он постоянно пропадал, причем исчезнуть и на целые сутки, и на недели, казавшиеся Селесте вечностью. Со временем девочка перестала его узнавать и однажды поздоровалась с ним как с незнакомым синьором, что вызвыло раздор между родителями. Мать все больше плакала по вечерам и не разговаривала с мужем, в его присутствии молча смотря в окно. Незаметно для себя ребенок начал копировать её, лаконично отвечая на все вопросы, чтобы лишний раз не разгневовать отца.

Когда все изменилось? Пожалуй, все началось с того, как ранним утром Селесту разбудило красивое женское лицо с тонкой сетью едва заметных морщинок. Лицо неприятно растягивало губы в неком подобии улыбки и манерно растягивало слова, говоря неприятным голосом, о чем не до конца проснувшаяся де Морфейль не преминула сообщить. Лицо вытянулось и заверещало, но, что было более противным, оказалось её родной бабушкей по линии отца, как выяснилось всего через пару минут. Можно было тушить свечи.
После скандала, о котором, как казалось самой Селесте, знал весь Рим благодаря удивительно высокому голосу бабушки, девочку спешно отправили во Францию. Научиться хорошим манерам и немного похорошеть, как язвительно отметила пожилая женщина, закрывая за ребенком дверь в карету. Alors, en France la nature est vraiment pitoresque...

Франция встретила Селесту удушливым ароматом духов, пудры и сладких причитаний “Oui, ma cherie!” или “Bien sur, ma jolie”. Девочку, привыкшую к лаконичности и отцовской строгости, это немного раздражало. Мягко говоря. Де Морфейль и раньше учили придворным хитростям, вроде этикета, игре на музыкальных инструментах или же владению иностранными языками, но по сравнению с Францией... Небо и земля, небеса и ад.
Спустя два года, к восьми годам юная Селеста могла с легкостью изъясняться на чистом французском, итальянском, испанском и латыни. Возможно, девочка могла бы выучить больше, но она, обычно кажушаяся мягкой, наотрез отказалась изучить постепенно входящий в моду английский. На беду выяснилось, что у неё хороший мелодичный голос, и к уже привычному изучении музыке добавилась вокальная часть. Морфейль начинала понимать, что от подобной жизни её тошнит, и затосковала по родной Италии, палаццо своих родителей... Единственное спасение для себя девочка находила в библиотеке, где она проводила все свое свободное время за изучением книг.
Еще через город французская идиллия перестала казаться ей такой уж плохой. К тому же, Селеста заметно подросла, и родные перестали вопринимать её как ребенка. В один день за обедом grandma ненавязчиво намекнула, что такая красавица пропадать не должна, а у неё есть свободный граф на примете. Он, конечно, немного страшноват, но не в этом же счастье? Тем более, что помимо скверного характера в свои сорок шесть лет граф держал в своих владениях одну из провинций на юга Франции. Интересно, а разбитый хрустальный бокал можно считать признаком счастья или эйфории? В любом случае, за де Морфейль решили взяться всерьез: сделали чертовски милую стрижку, начали учить женским хитростям – когда искусственно вызвать алый румянец на щеках, когда промолчать и опустить глаза, кокетливо прикрывшись пушистыми ресницами... Неизвестно, как бы все обернулось, если бы из солнечной Италии не пришло письмо – ночью 18 июня синьорита Диана де Морфейль скончалась от приступа чахотки.

Селеста не помнила, как её, еле живую, доставили в родной палаццо, как она впервые за всю жизнь бросилась отцу на шею, впервые за всю свою жизнь. Не помнила, как первые три месяца не выходила из своей комнаты, сделав исключение только для погребальной церемонии. Она осталась одна.
Юная де Морфейль стала еще более замкнутой и мрачной, отвергала все те приглашения, которые ей приходили в первые дни её возвращения в Рим. Отец все так же пропадал на работе, впрочем, её это скорее радовало – девушка привыкла к одиночеству, к тому же, судорожно искать темы для разговора не нравилось никому. Примерно через год у Селесты появилась привычка сидеть весь день около могилы матери, избегая общества близких, о чем рано или поздно доложили отцу. Должно быть, в нем проснулись чувства к дочери, но скандал вышем знатным. Уже позже Винсент ненавязчиво приказал дочери почаще бывать в городе и выходить в свет.
Погруженная в свои мысли Селеста кивнула, усмехнулась и отправилась в самый бедняцкий район Рима, надеясь от большой любви к отцу нарваться на неприятности. Впрочем, план не удался – где-то на полпути девушка столкнулась с парнем, взглянула в её глаза и... пропала. Банальная судьба, особенно для будущей невесты графа, однако де Морфейль было все равно. Почему-то все хитрости, которые ей усердно вбивали в голову во дворце, казались в тот момент такими мелочными и пустыми, главным было смотреть, не отрываясь, в эти потрясающие глаза цвета вороного крыла... Незнакомец негромко произнес что-то и мягко, но решительно отодвинул девушку в сторону, после чего ушел быстрым шагом вдаль.
Пришедшая в себя Селеста долго искала юношу, но нашла его только через полгода в одном из злачных мест Рима. Тем не менее, сбылась мечта её юности – между ними завязался роман. Себастьян, а именно так его звали, оказался сыном местного ювелира, но девушка все равно не могла представить, что будет, если о её похождениях узнает отец. В минуты коротких свиданий она нашептывала милые слова, стараясь убедить скорее себя, чем его в том, что все будет в порядке.
Жизнь для Морфейль вновь заиграла яркими красками, и девушка наслаждалась каждой минутой. Для того, чтобы тайно переписываться с возлюбленным, она подобрала себе второе имя – Франц, да и незаметно для себя научилась некоторым вещам. Себастьян, будучи однажды в хорошем настроении, приобнял Селесту за талию и рассказал на ухо некотоые основы маскировки, не говоря уже о том, что девушка выпросила у него несколько уроков владения оружием. О том, откуда у скромного дворянина подобные умения, Франц предпочитала не задумываться. Ровно как и о том, что будет после того, как она спешно смяла письмо из Франции, любезно предлогающее стать фавориткой короля.

Кажется, существуют тысяча книг, повествующих о том, что возвращаться рано домой – чертовски вредно и, в принципе, является дурным тоном. Селеста, хотя и являющаяся крайне милым и начитанным ребенком шестнадцати лет, этого правила не усвоила.
Франц осторожно вошла в холл, тихо притворила за собой дверь. Девушка собиралась пройти в свою комнату и взять забытые вещи, как услышала приглушенные голоса. Не сумев побороть любопытства, она подошла чуть ближе к двери и начала вслушиваться, благо слух у неё был довольно острым. Лучше бы она этого не делала.
Винсент, как оказалось, беседовал со своим другом о замужестве Селесты, и вот этого она совсем не ожидала. Нож в спину. Странно, куда девается умение держать себя в руках, когда становится заметно, что вся жизнь катиться к чертям... Не понимая, на что она надеется, Морфейль влетела в комнату и твердо заявила, что замуж ни за кого не пойдет. Отец неприятно осклабился и, приблизившись к ней в одно мгновение, схватил её горло ледяными пальцами, начав душить. Когда Франц уже начала терять сознание от недостатка кислорода и безвольно упала на пол, Винсент прошипел, что она станет любовницей того, кого он скажет. И по первому слову.
Что было дальше, де Морфейль особо не помнила. Себастьян неизвестно как оказался в комнате, а после... Началось нечто. Несколько взмахов его руки, в которой блеснуло нечто серебрянное, и отец упал на пол, оставляя за собой темно-алые разводы. Его спутник, девушка даже не запомнила его отца, выругался и с диким криком кинулся на юношу, но вскоре тоже осел на пол с широко раскрытыми глазами и струйкой крови около рта. Себастьян же подошел к Селесте и осторожно взял её на руки, и та вяло подумала, что теперь её рубашка тоже вымазана в крови, на большей не хватало сил. Он успокаивающе прошептал, что они уходят, и к девушке словно вернулось сознание. Осторожно вывернувшись из его рук, она быстро взяла несколько дорогих вещей, дневник отца, выпавший у него из кармана, а так же хладнокровно срезала у него тугой кошель с золотыми монетами.
Прощай, любимый дом.

Себастьян оказался ассасином, вступивший в их орден едва ли не с самого детства. Рискуя всем, он решил взять Франц с собой в их цитадель, поручившись за неё своей жизнью. Вероятно, он был у всех на хорошем счету, но, в любом случае, Селеста осталась жить в крепости, при этом стараясь не афишировать свое присутствие.

Способности:
Франц особо не владеет холодным оружием, главным образом из-за низкой физической силой. Единственное, что у неё удается более-менее неплохо, так это владение кинжалом, где её недостаток компенсируется большой ловкостью.
Из бытовых – девушка чертовски красноречива, знает несколько языков, к тому же неплохо обращается с отмычками и разбирается в ядах.

Оружие:
Кинжал, спрятанный в голенище сапога.
Кожаные перчатки с вшитыми металлическими утяжелителями, что тоже является довольно сильным подспорьем в рукопашной драке.

Личные вещи:
Дорогой изящный медальон, напоминание о матери и о принадлежности к роду де Морфейль. Рядом висит подвеска в виде ювелирного креста, внутри которой находится смертельный яд, но он припасен для самой Селесты для самых крайних случаев.
Вышеупомянутые перчатки и кинжал, набор отмычек в виде шпилек для волос, несколько склянок с ядами, надежно спрятанных в карманах.

Контактная информация:
Три пять один пять четыре три четыре пять пять.